ПОЛИТИКА

Перепутье российской экономики

Виктор Макушин
Президент Промышленной Группы «МАИР»

Виктору Николаевичу Макушину 35 лет, он — Президент Координационного совета ломоперерабатывающей промышленности, руководитель Промышленной Группы «МАИР», кандидат технических наук.
Руководимая Виктором Макушиным ПГ «МАИР» включает в себя более трех десятков предприятий по сбору и переработке лома черных металлов (с общим объёмом собственной переработки более 4 млн. тонн металлолома в год, что позволяет ПГ «МАИР» входить в пятерку крупнейших в мире переработчиков вторичных черных металлов), а также несколько металлургических предприятий. Объем реализации собственной продукции составляет около 35 млн. долларов США в месяц. Все промышленные предприятия группы после вхождения в состав ПГ «МАИР» резко увеличили объем производства и эффективность своей работы. Так, ни одно предприятие группы не работает в убыток, а производство с момента вхождения в группу выросло (по разным предприятиям) от 30% до 10 и более раз. ПГ «МАИР» является одной из наиболее динамичных компаний в черной металлургии, вот уже семь лет ежегодно, как минимум удваивая объем производимой продукции.

После годовой эйфории и всеобщего ликования по поводу столь долгожданного подъема экономики, наше общество сейчас напоминает птицу, которая, вырвавшись из клетки и уже ощутив себя на свободе, внезапно ударяется об оконное стекло и никак не поймёт, что же мешает ей вылететь на волю. Действительно, после мощного и уверенного прошлогоднего подъёма, когда среднемесячные темпы роста промышленного производства в отдельные месяцы превышали 1%, — в апреле этого года внезапно появляются сообщения о падении объёма производства по отношению к предыдущему месяцу. Это даёт повод многим экономистам говорить о прекращении роста экономики и начале длительного периода спада. Затем, уже летом, резко возрастают темпы роста потребительских цен. Появляется угроза не только срыва бюджетных параметров инфляции, но и вообще скатывания в гиперинфляционную спираль. И хотя ситуация на текущий момент на самом деле еще не столь трагична (по нашим расчетам, при устранении влияния сезонных факторов объем промышленного производства всё же продолжает расти, хотя и в несколько раз медленнее, чем раньше, а инфляция в июле составила по данным Госкомстата более или менее приемлемую величину в 1.8%), тем не менее мы должны чётко отдавать себе отчёт: постдевальвационный стремительный рост закончился.
Почему исчерпался рост?
Говоря об исчерпании роста, необходимо в первую очередь разобраться, а чем он, собственно, был вызван, и остались ли скрытые резервы. Не останавливаясь на банальных и много раз высказанных (хотя от этого и не менее верных) факторах вроде резко выросшей эффективности экспорта в результате девальвации рубля, улучшения конъюнктуры основных экспортных сырьевых товаров или эффекта импортозамещения, хотелось бы подчеркнуть ряд факторов, которые, возможно, не являются столь очевидными.
Самое главное – после девальвации в реальный сектор смогли прийти деньги. Правительство отказалось от идеи сдерживать инфляцию путём поддержания крайне низкого уровня монетизации экономики. Был наконец-то включен печатный станок. Но в отличие от предыдущего этапа, из-за краха фондового рынка и рынка ГКО и резкого сокращения возможностей работы с чисто спекулятивными финансовыми инструментами, значительная часть вброшенных в экономику рублевых средств была направлена именно в реальный сектор. Существенным образом снизилась доля бартера в расчётах между предприятиями. На определённое время была решена важнейшая проблема экономики: финансовый сектор перестал выступать насосом, который выкачивает деньги из промышленности.
Одновременно происходило увеличение налогового давления на экономику. В результате усиления финансовой дисциплины, рекордной величины достиг сбор налогов и таможенных пошлин (в первом полугодии 2000г. сбор налоговых платежей в федеральный бюджет на треть превысил бюджетное задание). Соответственно это смогло в значительной мере развязать узлы неплатежей в экономике, за которые «ответственно» государство, сократить задолженность по выплате заработной платы, расширить государственные ассигнования на оборону и т.д.
Однако к настоящему времени рост практически остановился. Почему же сейчас нельзя продолжать накачивать экономику деньгами, использовать их в реальном секторе, стимулируя, таким образом, дальнейший рост? Ответ очевиден: механизм, который обеспечивал стремительный рост в течение двух лет, больше не работает. Объяснений этому два. С одной стороны, чисто временные факторы себя исчерпали; с другой - связывание рублевой массы в реальном секторе произошло только в сфере оборота и, что самое главное, практически не произошло инвестиционного связывания денег.
Что касается временных факторов, то, во-первых, с начала 2000 года произошел существенный рост уровня оплаты труда (в среднем по стране на 30-40%). С 1 мая на 35% выросли тарифы на электроэнергию и на 21% - на газ. В августе в очередной раз (на 18.5%) были повышены железнодорожные тарифы. Резко увеличилась доля соответствующих затрат в себестоимости продукции отечественного производителя.
Во-вторых, в этом году многие предприятия впервые за несколько лет столкнулись с тем, что главной проблемой для них стали уже не спросовые, а производственные ограничения на выпуск продукции. Производственные мощности, которые можно было сколько-нибудь эффективно использовать без значительных затрат, были загружены.
В-третьих, практически исчерпан резерв налогового давления из-за реальной возможности «перегнуть палку». Дальнейшее ужесточение финансовой дисциплины при нынешних принципах налогообложения (когда каждый чиновник может по-своему трактовать налоговое законодательство) и колоссальной запутанности бухгалтерского учёта, может привести только к уменьшению налоговых поступлений. Если человек поставлен в условия, когда независимо от того, ведёт ли он «белый» бизнес или «чёрный» – всё равно он окажется неправ (более того, честного налогоплательщика прижать намного проще), это неминуемо приводит к массовому уходу бизнеса в тень. Кроме того, не надо забывать, что государство уже фактически превысило свой резерв кредитования у населения. К тому, что и так основная масса налогов платится авансом, в последнее время добавилось активное нежелание государства возвращать уплаченный ранее НДС экспортёрам.
Говоря о резервах связывания рублевой массы в сфере оборота, необходимо отметить, что оборот практически полностью насыщен «живыми деньгами» и потенциал его дальнейшего насыщения сейчас уже довольно низок. Резервы по развязыванию бартера есть, пожалуй, лишь в сфере естественных монополий, которые по-прежнему пока остаются своеобразным «заповедником неэффективности».
Как уже было отмечено, несмотря на значительные ��емпы промышленного роста, сколько-нибудь существенного увеличения инвестиций в основные фонды не было. Бoльшая часть прибыли, «свалившейся» (безо всяких затрат усилий со стороны собственников предприятий) в результате девальвации и улучшения ситуации на мировом рынке, была просто зафиксирована и выведена из оборота. Так, ежемесячная экспортная выручка только производителей нефти, природного газа, цветных металлов за последний год возросла более чем в два раза, при том, что себестоимость производства в «долларовом» выражении значительно снизилась. Вместе с тем, наши расчёты показывают, что в физическом выражении объём реальных инвестиций в основные фонды в этих отраслях сократился не менее чем на 15%.
Основной причиной недостатка инвестиций является отсутствие достаточно сильного класса эффективных собственников, которые могли бы грамотно распорядиться дополнительными деньгами, поступающими в экономику. При этом важную роль играет то, что здесь виновато даже не просто нежелание основной массы собственников развивать производство, а и их неспособность грамотно распорядиться имеющимися ресурсами. Значительная часть так называемой бизнес-элиты сформировалась отнюдь не в результате естественного отбора тех, кто сумел наиболее эффективно организовать производство, а по принципу «кто ближе к государственному пирогу».
Ситуация осложняется ещё и тем, что наша рыночная инфраструктура, надстройка является на самом деле псевдорыночной. Наши экономические институты, обеспечивающие функционирование рыночного механизма, похожи на одноименные западные лишь внешне. Внутренне, имея свою «специфику», они являются не востребованными базисом, который еще не созрел для их реального использования. У нас есть фондовый рынок, но он не является ни средством перетока средств от менее эффективных предприятий и отраслей к более эффективным, ни средством аккумуляции денег населения, ни позволяет даже хотя бы оценивать реальную рыночную стоимость участвующих компаний. У нас есть банковский сектор, но он в большинстве своем не является средством инвестирования средств в промышленность. А собственник предприятия, вопреки всем рыночным постулатам, может воровать у самого себя.
Кто проведет экономику через игольное ушко?
Анализируя сложившуюся ситуацию с разных сторон, мы с неизбежностью приходим к выводу: тот экономический организм, который сложился у нас в государстве, самостоятельно просто-напроосто не способен к дальнейшему росту. Более того, он не способен даже удержать достигнутые результаты. Экономика самостоятельно практически не имеет больше возможности связывать дополнительные рублевые ресурсы, без чего (и это понятно любому здравомыслящему человеку) — либо девальвация быстро вернет нас в ситуацию 1998 года, либо раскручивание инфляции сделает невозможным развитие реального сектора.
Ситуация могла бы быть другой, если бы наша бизнес-элита могла перестроиться и начать вкладывать заработанные деньги в производство. Но, нужно понимать - при всем желании бизнес-элиту невозможно сменить быстро. Доля эффективных собственников растет, но она растет слишком медленно, в то время как действовать надо уже сейчас.
Таким образом, мы неумолимо подходим к выводу о том, что только государство способно каким-то образом позитивно повлиять на развитие событий в экономике.
Говорит ли это о необходимости усиления роли государства в экономике? Однозначно – да! Но оговорюсь сразу: под таким усилением я имею в виду отнюдь не то, что представляют себе большинство государственных чиновников (особенно нижнего уровня) – то есть возможность неограниченно, по поводу и без повода вмешиваться в деятельность хозяйствующих субъектов, причем без всякой ответственности за результаты такого вмешательства. Если роль государства будет «укрепляться» вот таким образом, — крах последует очень скоро.
Роль государства должна состоять во временной подмене части неработающих пока рыночных механизмов. В первую очередь, государство должно оказывать такое влияние на руководителей и собственников предприятий, которое заставило бы их направлять прибыль и накопления на эффективные инвестиции. Как ранее была убрана банковская «халява» в виде ГКО, так сейчас необходимо убрать «халяву» в виде сверхприбыли на экспорте, мошенничествах на банкротстве, паразитировании на госсредствах (в том числе на естественных монополиях). Необходимо, чтобы для всех предпринимателей действовал один закон: хочешь развиваться и богатеть – инвестируй свой труд, интеллект и заработанные деньги в экономику. Более того, государство само должно хорошо разбираться, какие инвестиции нужны экономике. Как это ни крамольно звучит, но по нашему мнению именно сейчас назрел вопрос о прямых государственных инвестициях, раз уж наша элита пока не готова вкладывать деньги в производство сама.
Для того чтобы не потерять сверхдоходы экономики от экспорта ресурсов и одновременно связать избыточную денежную массу, наиболее правильно сейчас было бы заметно увеличить вывозные пошлины на отдельные группы самых рентабельных экспортных товаров. По нашим оценкам, без ущерба для физического объёма экспорта сегодня можно дополнительно привлечь в бюджет не менее 300 млн. долларов ежемесячно.
С приходом Путина сложилась благоприятная ситуация для проведения государственной политики, которая позволит быстро повернуть Россию от стагнации и спада к устойчивому росту. Дай Бог, чтобы мы не упустили шанс.