ПОЛИТИКА

Бегство капитала — индикатор кризиса

Тамара ЧЕПАСОВА,
Замести��ель начальника инспекции Счётной Палаты,
Государственный советник 1 класса

Кризис экономики в России оказался беспрецедентным по глубине и продолжительности. Россия утратила, если пользоваться терминологией Маастрихских соглашений, способность к разработке независимой экономической политики. Совокупный объем ее внутреннего и внешнего долга в 1,2 раза превышает объем ВВП, что вдвое выше норматива (60% от ВВП), устанавливаемого указанными соглашениями.
Мы находимся на грани утраты статуса великой державы. Если по населению на долю России приходится примерно 2,5 процента населения мира, то доля в мировом ВВП, которая составляла почти 10 процентов, сегодня упала до 1,5 процентов. То есть, мы находимся на треть ниже общемирового. Если же посмотреть на нашу долю в мировых государственных расходах, то она составляет сегодня меньше, чем 0,3 процента. Это достаточно яркий индикатор деградации экономики России.
Единственным возможным выходом из кризиса является форсированное наращивание инвестиций государства, государственное вмешательство в определение приоритетов этих инвестиций, регулирование процента, ограничение доходности капитальных вложений альтернативных реальной экономике.
Однако в российской экономике есть мощные факторы, способные парализовать мультипликатор инвестиций. Крупные инвестиции в 1992-1997г в энергетику, нефтедобычу, металлургию не вызвали мультипликативное воздействие на рост доходов и инвестиций в экономике в целом. Вторичным инвестициям препятствовала высокая норма процента. Импорт покрывает не менее 50% потребительского спроса. (Кейнс считал, что уже 20% способны ослабить действие мультипликатора инвестиций.) Вот почему подъемы в отдельных отраслях не переросли в общеэкономический рост.
В долгосрочной перспективе энергосырьевой сектор российской экономики, включая нефтяную отрасль, не в состоянии за счет своего собственного развития обеспечить требуемые темпы экономического роста. Расчеты показывают, что среднегодовые темпы прироста энергоресурсов не превысят 1,5-2,0%.
Если мы посмотрим структуру фактических инвестиций , то они наращиваются именно в ТЭК, то есть выхода из кризиса в сложившейся структуре капитальных вложений нет.
Следует иметь ввиду, что при желательном, но трудно достижимом даже 7-7,5% роста ВВП в течение 15 лет ( до 2015 года) сохранится разрыв по душевому производству начала 90-х годов. Примеров достижения столь больших темпов развития производства ВВП в мировой экономической истории практически нет.
Для выхода из кризиса необходимы инвестиции. Куда они делись? Где их взять?
Капитал “убежал” из страны. Данные платежного баланса России позволяют сделать оценку бегства капитала за 1992-1999гг. Без учета контрабанды бегство капитала составило от 115 до 180 млрд. долл. Бегство капитала таким образом составило во второй половине 1990-х годов от 3 до 5% ее ВВП. Это реальные деньги реальных людей, имеющие в своем большинстве незаконный или полузаконный характер происхождения.
Наглядно оценить масштабы утечки капитала можно по объему приобретения жилой недвижимости за границей. Подобная утечка капитала из России превратилась в острейшую проблему: за последние 8 лет в зарубежную жилую недвижимость российские граждане вкладывают, в среднем, не менее 5 млрд долл. Больше на приобретение жилья за границей тратили только граждане ФРГ. Жители США, Англии, Японии и всех богатых нефтедобывающих государств Персидского залива инвестировали в недвижимость заметно меньшие суммы.
“Бегство” капитала имеет различные формы. Определяющим его признаком является нанесение ущерба отечественному производству, изъятие его инвестиционных ресурсов. Сегодня бегство капитала дополняется и другими формами нанесения ущерба экономике (утечка мозгов, вывоз ценнейших объектов культуры). Главные причины бегства капитала из России находятся внутри страны – это неблагоприятный инвестиционный климат, неопределенные социально- политические перспективы страны, недостаточная легитимность происхождения, владения, пользования и распоряжения значительной частью собственности.
Есть ли внутренние источники инвестирования?
Да, есть. Теоретически. Несмотря на то, что в России высокий уровень сбережений населения, — он практически потерян для использования. По оценкам МВФ в России находится около 100 млрд. долл. на руках у населения. Это 25% всей долларовой наличности в мире. Утрата доверия к рублю лежит в основе такой специфической формы бегства капитала, как его хранение “под матрасом”- своеобразным бегством капитала без пересечения границ государства. В результате мы имеем предельную ситуацию, не описанную никакими теориями: полное отсутствие чистых инвестиций при высоких сбережениях. Как результат — продолжающийся спад, деградация хозяйственной системы.
Существует две возможности увеличения объема инвестиций: за счет сокращения потребления населения или за счет крупных внешних заимствований.
Реально ли это?
Население достигло критического уровня потребления, а т.к. около 70% населения это бедные люди, — дальнейшее снижение уровня потребления приведет к потере смысла реформирования экономики. Этот фактор неработающий.
Что касается привлечения иностранных инвестиций. Реализация этих возможностей наталкивается на серьезные ограничения. В прогнозных сценариях принимается гипотеза о возможности перехода к такому режиму инвестирования, при котором доля прямых иностранных инвестиций в общем их объеме возрастет до 16- 25% , в то время как мировой опыт показывает, что эта доля никогда не превышает 10-12%. В российских же условиях, с учетом высоких политических и хозяйственных рисков, даже предположение о возможности выхода на реальный уровень представляется чрезмерно оптимистичным. Учитывая неспособность России платить по прежним долгам, денег на развитие конкурента никто не даст. Иностранный капитал неохотно идет в страны с низкой деловой активностью и больной экономикой. За годы реформ иностранные инвестиции в Россию были ничтожны — 7млрд.долл. Поэтому про чистые прямые иностранные инвестиции надо забыть.
В Китае за те же годы иностранные инвестиции составили 130 млрд. долл. Известно однако, что из этих средств около 80% являются деньгами китайцев, выехавших из страны.
В России политиками и специалистами активно на разных уровнях обсуждается вопрос о репатриации капитала, “сбежавшего” из страны, что может послужить основой для подготовки ряда законодательных актов.
Однако такая постановка проблемы представляется надуманной.
Про сбежавший капитал конечно следует помнить, а кое что и знать.
На первом этапе массовой приватизации и разворовывания государства, бегство было продиктовано страхом и поэтому вряд ли он вернется. Соотношение объема вывезенных средств и поступления в Россию доходов от ранее вывезенного капитала по расчетам экспертов в 1995г составило 24:1, а в 1996г 30:1. Комментарии излишни.
На втором этапе “сбежал” не российский, а иностранный спекулятивный капитал. Его возврат в Россию не имеет никакого отношения к репатриации капитала.
Остается капитал российских предпринимательских структур и “физических” лиц.
Вопрос также в том, а кто будет его возвращать? Ведь за прошедшее десятилетие с развалом государства значительной деформации подвергся и государственный аппарат. Теневые процессы в России приняли системный характер, они проникли во все сферы общества: экономику, политическую систему, правоохранительные органы. Это приводит к тому, что государство перестает выполнять свои функции.
В частности, данные социологических опросов, выполненных группой специалистов, свидетельствуют о серьезных процессах, происходящих, в частности, в системе МВД, занимающейся собственной предпринимательской деятельностью, которая ведет к криминализации этих органов власти, имеющих особый статус в обществе. Около 58% сотрудников милиции подрабатывают в частных предприятиях, из них 16% подрабатывают в основное рабочее время, затраты времени составляют примерно 30 часов, что превышает средний уровень по стране.
Как государственные служащие, они должны пресекать незаконную деятельность частных фирм, но, будучи на службе у последних, они не могут этого делать. Практически сотрудниками МВД одновременно выполняются противоположные социальные роли.
Две трети подрабатывающих получают деньги самым простым способом — за охрану коммерческих структур, 25% — за о��ормление документов, 23% берут деньги вместо штрафа. “Приработок” в общем личном доходе составляет у работников милиции 60%.
Следует подчеркнуть, что вся дополнительная деятельность сотрудников милиции незаконна, но стала нормой и является показателем полураспада государственной системы. Предпринимательские структуры приспосабливают правоохранительную систему к своему обслуживанию. Приведенные данные получены в результате опроса самих сотрудников милиции, неравнодушных к судьбе своего ведомства и протестующих против того унизительного положения, в какое поставлена эта важнейшая силовая структура государства.
Все выше приведенное дает основание считать, что силовые методы возврата капитала маловероятны и попросту невозможны. Исходя из этого, надо внимательно и разумно строить модель привлечения средств в экономику России.
Государство должно ответить только на один вопрос –хочет ли оно остаться как самостоятельный субъект международного права и готово ли дать гарантии ли��ной и экономической безопасности инвесторам в обмен на деньги — очень большие деньги?
Все остальные вопросы второстепенны.