ПОЛИТИКА

Андропов и Москва

Юрий ЛУЖКОВ
Мэр Москвы

Юрий Владимирович Андропов относится к редкому типу людей, тайну которых пытается разгадать каждое новое поколение. Потомки задают им свои вопросы – а как бы имярек поступил в нашей ситуации, что бы сделал он. Поэтому вокруг таких личностей складывается целая мифология.
Говорят, что Андропов был предтечей демократических преобразований в нашей стране. Думаю, это упрощение. Конечно, я не знал его лично – когда Юрий Владимирович был генеральным секретарем, я был простым генеральным директором… Но мне почему-то кажется, что Горбачев пошел совсем другим путем, не тем, по которому собирался идти Андропов. По большому счету, рассуждения такого рода – удел историков. Для меня важнее другое. Юрий Владимирович снискал глубокое уважение в народе. Уже два десятка лет прошло, а его образ не претерпел никакой девальвации. За что же ценят его наши сограждане, особенно москвичи?
Первая причина, что называется, на поверхности. Он начал наводить порядок, и в стране и в столице. Конечно, Москва восемьдесят третьего года это не Москва девяносто первого – многие безобразные вещи делались скрытно, с оглядкой. Но люди- то все прекрасно видели, понимали. Юрий Владимирович развернул наступление на коррупцию в партийном и государственном аппарате, пытался ограничить произвол милиции, ее криминализацию. Где-то мне попадались цифры, что в 1983 году в каждой области, крае или республике под судом и следствием находилось в среднем 250-300 ответственных работников. Это очень серьезно. Потом, при Горбачеве, все это было свернуто. Можно спорить и гадать о том, каким мог быть экономический курс Андропова и сколько рынка он допустил бы, но несомненно, что теневой экономике он развернуться бы не дал. Не знаю, был бы у нас сейчас капитализм, но бандитского капитализма – точно бы не было.
Но дело не только в том, что началось наведение порядка. Люди осознали, что беспросвет, в котором они жили, не вечен, что возможен поворот к чему-то другому, лучшему. Помню такой политологический анекдот про пять противоречий социализма: никто не работает, но планы выполняются; планы выполняются, а ничего нет; ничего нет, а у всех все есть; у всех все есть, но все недовольны; все недовольны, но все всегда «за». В Москве этот замкнутый круг был самым прочным. Казалось, никакого выхода из него нет. И вот приходит человек и говорит, что в нашей жизни не все устроено как надо. Вроде бы самые простые слова, но сказать их тогда с высокой трибуны означало изменить жизнь. Так что вторая причина в том, что Андропов дал людям надежду на другую, лучшую жизнь.
…Иногда приходится читать легковесные рассуждения о Юрии Владимировиче – дескать, устраивал шмоны в магазинах, хотел всех заставить ходить по одной половичке. Чушь это все! Не так было. Со всего Союза приезжали люди в Москву за покупками, за дефицитом. В магазинах светопреставление было. И к концу дня все хорошие товары раскупались. Пройди после работы – как шаром покати. Вот москвичи и норовили улизнуть с работы и в очереди постоять. В том числе и те, кто служили в разных руководящих конторах. Чего хотел Андропов? Восстановить элементарную дисциплину в министерствах и ведомствах. Ведь тамошний народ не бедствовал, по сравнению с рядовыми москвичами. Распродажи всяческого импорта в таких организациях проводились регулярно… Но знаете, как говорят – услужливый дурак опаснее врага. Городские власти решили выслужиться перед генсеком и устраивали настоящие облавы на москвичей. Про градоначальников тех никто уже и не помнит толком, а Андропову нет-нет да припоминают эту историю.
Вот уж в чем нельзя упрекнуть Юрия Владимировича, так это в том, что он был склонен к простым решениям. Не искал он таких решений и не удовлетворялся ими, прекрасно понимая, что у сложных задач простых ответов не бывает. Его недолгое правление началось не с лозунгов о перестройке, ускорении и крутом повороте, а с трезвой констатации: мы не знаем страны, в которой живем. А общество наше в те годы еще не разучилось мыслить сложно, оно еще читало толстые книги и журналы, еще не было развращено примитивом, попсой. И пусть не обижаются на меня наши провинциалы, но самая большая концентрация мыслящих людей была тогда именно в Москве, веками вбиравшей в себя таланты российские. В общем, третья причина заключается в том, что Андропов был серьезный и мудрый человек.
Четвертая причина тесно связана с третьей. Андропов являл собой редкий для нашей страны пример политика-интеллектуала. Это тем более поразительно, что ему не довелось получить систематического образования. Именно Андропов, еще в бытность секретарем ЦК, первым в советской политической практике ввел интеллектуалов в цековский аппарат. Ну, не принято было подпускать эту «прослойку» к рулю! А он взял и набрал к себе в отдел молодых ученых. Плодотворное взаимодействие Юрия Владимировича с научной элитой продолжилось и в течение всех лет его пребывания на посту председателя КГБ. (Разумеется, ученые были не единственной и, наверное, не главной его опорой. Андропов исходил из того, что в формирование политики должны вносить свой вклад различные социальные силы, и не последнюю роль здесь играет «его величество» Аппарат. И даже в страшном сне не могла ему прийти идея сформировать правительство «завлабов»…) Конечно, эти андроповские новации не были известны, так сказать, в широких массах. Но столичную академическую среду они настраивали на оптимистический лад. Помогали терпеть всю ту дурость, которая встречалась у нас на каждом шагу, терпеть… и работать для страны.
Теперь пятая причина – к сожалению, значимость ее в последние годы возрастает. Если провести среди людей старшего и среднего поколения социологический опрос на тему «Когда вы чувствовали себя в большей безопасности – при Андропове или сейчас?», результат будет неутешительным. При том что международная обстановка в начале 80- х годов была куда хуже нынешней. Можно сказать – власть скрывала от людей страшные новости о том, что иногда происходило в огромной стране, можно вспомнить и про смертную казнь, но факт остается фактом – правление Андропова осталось в народной памяти как спокойное и безопасное. Здесь надо упомянуть и о системе обеспечения безопасности столицы. В развитие этой системы Юрий Владимирович внес неоценимый вклад. Но об этом, как говорится, еще не время.
И последнее. Какой бы конкретный путь реформирования нашего государства, нашей жизни не намечал Андропов, его главная цель очевидна – восстановление жизнеспособности страны. В условиях 80-х годов укрепление государства было не возможно без вывода страны из спячки, без возвращения ее в современность, без модернизации, наконец. Такой реформаторский проект неизбежно приобрел бы глобальное измерение. А традиции нашей государственности таковы, что любая серьезная реформа это всегда реформа сверху, из Центра, из Москвы.
Юрий Владимирович был человеком своего времени и уже сложившихся принципов. Он не мог от них отказаться. Но в рамках любой системы можно организовать жизнь общества. Результат может обмануть ожидания реформатора, даже если ты реализуешь самую прогрессивную в мире модель. Андропов был эффективен в свое время и в той системе жизни. За все это его уважает Россия. Отдавая дань памяти Юрию Владимировичу Андропову, мы размышляем и о несбывшемся повороте исторической судьбы нашего города. Кто знает, повернись шестеренки Истории немного иначе, и Москва была бы сегодня одной из столиц мирового прогресса. •